ЧУЖОЙ СРЕДИ СВОИХ, СВОЙ СРЕДИ ЧУЖИХ

Продолжение, начало в номере 5

Уже в расположении я снова увидел этого сержанта, который, смеясь, рассказывал сослуживцам о нашем «боевом крещении», при этом неоднозначно крутил пальцем у виска и украдкой показывал на меня. Обиды на него не было, было лишь огромное чувство благодарности этому, по сути, мальчишке, которому и было-то 19 с небольшим.

Армейские подразделения негласно делили себя на две группы – «федералы» и «вованы», они же «менты». «Федерал» - это военнослужащий Министерства обороны, «вован» – военнослужащий внутренних войск МВД. Отличить их можно было по внешнему виду и оружию. Как правило, и те, и другие по непонятным для меня причинам друг друга недолюбливали и старались держаться на расстоянии. Если требовала обстановка, незамедлительно приходили на помощь, но очень редко действовали сообща. Во всяком случае, в нашем районе было так.

Отдельно - о наших коллегах из числа местных жителей. Как я уже говорил, в поселке было своё постоянное отделение милиции, которое дислоцировалось на одной территории с администрацией. Руководил личным составом начальник, у которого в подчинении были сотрудники из местных. Более опытные сослуживцы предупреждали нас, что местным доверять нельзя, нужно держаться от них подальше и всё такое прочее. Первая встреча с чеченскими коллегами произошла так. В расположении поселкового отделения я увидел двух сотрудников чеченской милиции, которые мирно играли в свою излюбленную игру – нарды. В окне торчал своим ржавым стволом затурканный пулемет ПК, ленты с патронами в нём не было. На стене комнаты висело оружие сотрудников. Поздоровавшись, я ждал ответа на приветствие, и он прозвучал на чеченском языке. Спросил, где начальник отделения. «Не знаем», - ответили они.  «А когда будет?»- снова спросил я. Ответа по-чеченски я, естественно, не понял.

Дальнейшие расспросы были бессмысленны. «Да, языка местных мы не знаем, на контакт они идут неохотно – всё это плохо», - подумал я. Когда прибыл начальник отделения, я рассказал, как пообщался с его подчинёнными.

-Не надо обижаться, всё наладится, - ответил он. - Вообще, это не мои подчиненные, это охрана главы администрации посёлка, они прикомандированы к нему и отвечают за его безопасность. Потому и не очень разговорчивы. Все мои в центре района и когда прибудут, неизвестно. Обстановка очень плохая. Как нам стало известно, полевые командиры получили нагоняй за то, что среди вас до сих пор нет потерь, хотя вы здесь уже около месяца! С наступлением холодов, а уже начало ноября, многие боевики из горной местности на зиму вернутся в поселки, в том числе и наш. Так что, будьте крайне осторожны и бдительны. Разбираться с ними мы будем сами. Кто захочет сложить оружие, вернем к мирной жизни.  Но найдутся и те, кто и здесь будет проливать кровь. С ними будем разбираться совместными силами. Всё понятно?

         Понятней некуда. В общем, обрадовал. Господи, как же Алихан оказался прав!

Не прошло и недели, как автомобиль ГАЗ-66 сотрудников ОМОН попал под «раздачу». Двое погибли. Сводный отряд, который был временно придан нам на усиление, воевал всю последующую ночь. И если бы ему не пришла на помощь артиллерия федералов, не известно, чем бы всё кончилось, а так только лёгкие контузии и ушибы.  И вот дошла очередь до нас.

         Ноябрь 200… года. Это мой второй, третий и какой угодно день рождения.

Во второй половине дня «вованы» заметили, что на дороге, недалеко от выезда из посёлка, некие люди что–то копают прямо на дороге. Там всегда интенсивное движение, а сейчас как будто всё вымерло – ни одной машины.

Немедленно выезжаем туда в сопровождении брони с «вованами». Благоразумные «вованы» не едут по дорожному полотну, а тащатся на своей «мотолыге» по бездорожью, в то время как наш УАЗ «буханка» мчится прямо навстречу судьбе. Ничего не происходит, никого нет. Выходим из машины и сразу же - взрыв и стрельба. Это последнее, что я помню вразумительно на тот момент. Через некоторое время я понял, что нахожусь внутри «мотолыги», куда меня благополучно упёрли «вованы». МТЛБ всё время поворачивается на месте, поливая из курсовых пулеметов всё, что в зоне их поражения. Внезапно еще один взрыв и… война кончилась. Что произошло? Как выяснилось позже, устанавливающие взрывное устройство боевики подорвали себя на собственном «изделии». Ввязавшись с нами в перестрелку, они не заметили, что с другой стороны поселка их начал прижимать к нам Н-ский ОМОН. Плен или смерть? Выбрали последнее. В это время я начал уже осмысленно воспринимать происходящее.

-Легкая контузия, товарищ майор, - сказал санинструктор «вованов». - Пройдет быстро.

Продолжение следует

Игорь Иванов